Фантастическая сказка
ПУТЕШЕСТВИЕ В СТРАНУ АМИЛАНОК
Как-то вечером Егорка с Дашей сидели на диване и рассуждали о межзвёздных путешествиях. Даша только что прочитала в журнале «Техника – молодёжи» об устройстве фотонной ракеты и о том, что даже на этой сверхракете нельзя долететь ни до Туманности Андромеды, ни до другого края нашей Галактики. Егорка говорил, что всё это ерунда, и, если очень захотеть и подумать, то наверняка можно изобрести такой межгалактический корабль, который будет летать со скоростью мысли, и уж на нём-то…
Не успел он произнести эти слова, как свет в комнате внезапно погас, а когда спустя несколько мгновений стоявшая на столе свеча вдруг сама собой зажглась, ребята увидели на диване двух маленьких человечков в смешных высоких колпачках с кисточками, похожих друг на друга, как братья, только у одного нос был крупный, а у другого – маленький. Они некоторое время смотрели не мигая на Егорку и Дашу, а потом вместе произнесли, как будто выучили наизусть заранеё:
– Здравствуйте! Давайте познакомимся: мы волшебные гномы, Бишоп и Тинток. Если вы не против, мы поживем у вас.
Егорка и Даша не знали, верить ли своим ушам и глазам, сон это или явь. Потом Егорка неуверенно сказал:
– А вы правда волшебные гномы?
– Ещё какие волшебные. Мы можем творить самые расчудесные чудеса. Ведь нам… Бишоп, сколько нам лет?
– Вместе или отдельно? – рассудительно спросил Бишоп и почесал свой маленький носик.
– Да всё равно. Ну, я сам скажу. Нам вместе восемьсот лет, а по отдельности, то есть каждому, – по четыреста. Надеюсь, вы арифметику знаете?
Егорка и Даша переглянулись: похоже, гномы и в самом деле были настоящие.
– Да вы не сомневайтесь, – хихикнул Тинток, гном с большим носом. – Лучше идите в спальню, увидите кое-что интересненькое.
И он спрыгнул с дивана и засеменил к дверям спальни, смешно двигаясь, как спортсмен при спортивной ходьбе. Бишоп направился за ним, и Егорке с Дашей ничего не оставалось, как последовать за гостями, так неожиданно возникшими в их квартире.
В спальне дети увидели странную картину: место Егоркиной кровати занимал какой-то диковинный, видимо старинный, диван черного дерева, обтянутый тёмно-зелёной кожей, по которой быстро-быстро пробегали голубоватые искорки.
– Прошу, – галантно и с серьезным выражением поклонился Бишоп, – залезайте.
– Смелеё, смелеё, с ногами! – звонко запищал Тинток. – Вот так. Это мыслеплан, который ты, Егорка, мне кажется, имел в виду. Спорить не будешь?
Егорка не знал, что ответить, и только гладил рукой шершавую кожу дивана, пытаясь поймать искорки, которые из-под его руки разбегались в разные стороны.
– Ну, закрывайте глаза и мечтайте, – сказали гномы.
… Лёгкий толчок вывел ребят из оцепенения. Они открыли глаза и увидели, что их мыслеплан стоит на большой поляне, залитой ярким, чуть-чуть зеленоватым светом. Летали огромные бабочки; вдалеке на склоне горы виднелись домики. Каждый домик был окружён садом. По дорожкам ходили какие-то люди с вёдрами или лейками – отсюда не было видно.
– Пойдёмте в деревню, – предложил Егорка, – попросим молока или чего-нибудь, есть так хочется…
– Бишоп, Тинток, – тихо спросила Даша, – а мы где?
– Скоро узнаем, – хором ответили гномы. А Тинток шмыгнул своим похожим на картошку носом и добавил:
– Наверное, на планете амиланок.
– Не будем гадать, – строго сказал Бишоп. – В путь.
Солнце было здесь не только яркое, но и очень жаркое. В безоблачном зелёном небе парили большие белые птицы. До деревни шли долго, часа три, вспотели и устали изрядно. Зато, когда подошли к первым домикам, – ахнули. Домики все были, как игрушечные, просто загляденье, и все похожи друг на друга, только узоры на наличниках окон были разные и трубы над крышами были необыкновенные: одни, красные, напоминали помидоры, другие – прозрачные, походили на рюмочки, третьи – точь-в-точь петушьи хвосты. Путешественники, посовещавшись, решили напроситься в гости к хозяевам первого домика, перед которым они оказались. Долго теребили калитку, Егорка нашёл какую-то палку и постучал ею по калитке. Наконец, дверь домика открылась, и к ним вышла инопланетянка, молодая, в голубом плаще, красивая, на поясе с серебряной пряжкой у неё висела леёчка, то ли стеклянная, то ли хрустальная, на ногах – сандалии вспыхивали под солнцем: наверное, были из золота. Инопланетянка заговорила на странном, похожем на птичий щебет, языке, и Тинток тут же включил универсальный космический телеинтерпретатор, благодаря чему Даша с Егором стали сразу понимать инопланетную речь. «Заходите, заходите, – говорила женщина, – я вас угощу ялыгами и вискочами, вы, наверное, проголодались». Потом наклонилась к Даше и негромко спросила: «Это твои бахчаи? Может, уступишь мне одного для моего огорода?» – и звонко засмеялась, не дожидаясь ответа. Взяла Дашу за руку и повела по дорожке, усыпанной мелкими жёлтыми камешками, к дому. За ними, смущённый, двинулся Егорка, а Тинток с Бишопом невозмутимо, как ни в чём не бывало пошли следом. Только Бишоп шёл солидным шагом, чуть вперевалочку, а Тинток озорно подпрыгивал.
Домик на поверку оказался не домиком, а целым домищем. Они вошли в просторную горницу, в углу горел камин, что всех удивило, – лето ведь! Посередине стоял большой стол, на котором были расставлены огромные плоские тарелки – то ли деревянные, то ли костяные. Но не керамические, это точно.
– Ах, – произнесла инопланетянка, – я не представилась. Меня зовут Алипа. А тебя как?
– Даша несколько секунд привыкала к непривычному имени хозяйки и, наконец, назвала себя.
Алипа, видно, тоже не сразу освоила новое для неё имя, несколько раз повторив: «Да-аша…» Потом улыбнулась и сказала:
– Пойду к соседкам, попрошу ялыг, мой бахчай даёт совсем мало, да и те – какие-то все сморщенные и горькие, стыдно гостям предлагать… Я скоро! – И она юркнула в дверь и исчезла.
Так же быстро она вернулась – с огромным блюдом, полным янтарных, похожих на груши плодов.
– Ешьте пока ялыги, а я схожу за вискочами, а заодно прихвачу кувшинчик бахвейна.
Ялыги были восхитительные на вкус, чем-то они напоминали киви, но было в них что-то от тутовой ягоды и ощущался тонкий привкус мушмулы. Плоды были такие сочные, что таяли во рту. Гости в считанные секунды опустошили блюдо. Тут появилась вновь Алипа с серебряным кувшином в одной руке и корзинкой, покрытой широкими листьями непонятного растения, – в другой.
– Вот, – сказала она с улыбкой, в которой чувствовалась гордость, – пейте бахвейн, пробуйте вискочи с моего бахчая!
Пока путешественники наслаждались инопланетными яствами, солнце почти скрылось за высокой горой. Длинные тёмные тени протянулись по земле, стало прохладно.
– Надо подбросить дров в камин, – сказала Алипа. – Пойдём, Даша, наломаем сухих патов, их много у моего бахчая.
И добавила каким-то странным тоном:
– Слишком много…
– Потом задумалась на секунду и закончила:
– Ну, а заодно поговорим о деле.
И она решительно взяла Дашу за руку.
В саду было тихо и как-то грустно. Среди пышных зелёных кустов выделялось большое корявое дерево, похожеё на сказочное чудище. На нём было много сухих веток, патов, а на немногих зелёных висели желтые плоды – ялыги и сизые гроздья вискочей. Рядом с деревом Даша увидела большой пурпурный цветок.
– Вот видишь, мой бахчай засыхает. Одни паты остались. Как ни поливаю его, ничего не получается. Пристрастился к фазису, а в этом случае, ты ведь знаешь, трудно что-нибудь сделать… Может, уступишь мне того молодого – зачем он тебе? Двух тебе вполне хватит. А на трёх бахчаев надо специальное разрешение, оно есть у тебя? Вижу, что нет. Никому не разрешается иметь трёх бахчаев… Уступи Егорку – и всем будет хорошо: и тебе и мне. Ты не беспокойся, я хорошо его укореню, и заботиться о нём буду. Подпишу контракт по форме два. Понимаешь?
Даша ничего не понимала. Алипа продолжала что-то говорить о контракте, но у Даши вдруг сильно разболелась голова, и она сказала, что хочет вернуться в дом. Алипа внимательно посмотрела на неё, слегка улыбнулась, и они молча пошли к дому.
В доме Даша подсела к Егорке, который о чём-то горячо спорил с гномами, и сказала, что у хозяйки, кажется, не все дома. Может быть, у неё горе какое, или ей жаль, что любимое дерево её засыхает. Но её не слушали, все говорили громко, перебивая друг друга. Вдруг Егорка зевнул и сказал, что хочет спать. И гномы дружно заявили, что их клонит в сон. «Ещё бы, – подумала Даша, – столько бахвейна выпить! Удивительно, что они ещё не храпят, несчастные спорщики».
Алипа разместила гостей по разным комнатам. Дашу повела в горницу, Бишопа с Тинтоком уложила в светёлке, а Егорке приготовила постель в гостиной у камина. «Здесь теплеё всего, пусть отдохнет как следует».
Ночью Даша проснулась от какого-то шума внизу, позвала Алипу, однако та не откликнулась. Даша хотела встать и пойти посмотреть, что там происходит, но было холодно, шум не повторился, она поворочалась-поворочалась и уснула.
Утром, когда Даша и гномы спустились вниз, стол был уже накрыт, бодро трещали дрова в камине, и Алипа ходила по столовой, напевая весёлую песенку. Она казалась очень довольной и оживлённой, поминутно выбегала в сад зачем-то, а, возвращаясь, вся светилась и улыбалась какой-то вызывающей улыбкой.
– А где Егор? – разом спросили Даша и гномы.
– Он пошёл погулять в сад, – кокетливо ответила Алипа. – Хочешь посмотреть?
Это странное предложение озадачило Дашу. Что это значит – «хочешь посмотреть?» На гуляющего Егорку посмотреть? Она вопросительно посмотрела на Алипу.
– Эти останутся здесь, – решительно сказала Алипа. – А мы с тобой пойдём в сад.
И она протянула Даше руку. Даша пошла за ней, следом двинулись Тинток и Бишоп, несмотря на явное недовольство Алипы.
В саду, рядом с большим полусухим деревом, стоял Егорка, совершенно неподвижный, сам как дерево: от него ветвились во все стороны зелёные побеги! Даша ошеломленно смотрела на брата и не могла понять, что случилось. Алипа как будто догадалась о её состоянии и со смехом сказала:
– Смотри, он уже укоренился. Хороший будет бахчай!
– Какой бахчай?! Какой…
– Да ты не беспокойся, я его буду поливать, он скоро станет…
Тут Даша и гномы бросились к Егорке и попытались выдернуть его из земли, но это оказалось им не под силу. Егорка врос в землю основательно, к тому же грунт здесь был особый, очень плотный, даже как будто каменный. Алипа смеялась. Однако она не знала, что Тинток и Бишоп – волшебные гномы, и, конечно, смеялась напрасно. Гномы обхватили Егорку и, дружно охнув, вырвали его из земли.
– Зачем вы меня?! Я же укоренился! Мне хорошо! – завопил Егорка. Но гномы не обращали на него внимания и стряхивали землю с его ног.
– Помогите! – завизжала Алипа. – Моего бахчая убивают!
На её визг из соседних домов в минуту сбежалась толпа амиланок, вооружённых граблями и мотыгами.
– Тинток, бери Егора! – строго крикнул Бишоп и, схватив Дашу за руку, побежал по саду, перелетел через изгородь и огромными прыжками помчался к лесу, что рос на горе в километре от деревни. Даша никогда ещё так быстро не перебирала ногами.
Тинток нёс на плече Егорку, ноги которого тряслись прямые, как палки, и с них сыпалась земля.
Толпа бросилась было за ними, но быстро остыла и остановилась, во все глаза изумлённо глядя на стремительный бег неукоренённых бахчаев и странной амиланки. И тогда кто-то в толпе крикнул:
– Зовите мурлоков!
И через несколько мгновений страшные звери, похожие на разъярённых котов, понеслись за беглецами (как потом выяснилось, это и были коты, только у амиланок они выполняли роль собак). Они мчались с такой быстротой, что очень скоро стали настигать Тинтока и Бишопа, которые стремглав неслись – один с Дашей, другой с Егоркой. И, наверное, им не миновать бы когтей мурлоков, но, когда те были уже совсем близко, откуда-то из густых зарослей впереди раздался вдруг ужасный рёв, услышав который мурлоки так же стремительно, как бежали, развернулись и помчались обратно. Беглецы остановились, изумлённые, и смотрели вслед улепётывающим зверям. Но ещё больше изумились Даша и гномы, когда увидели, что Егорка стоит, потягиваясь и улыбаясь, и ни земли на нём, ни веток – как будто и не было их никогда. Они бросились обнимать его, но тут на поляну, где они остановились, вышёл высокий худой старик. На нём была потрясающе красивая шкура какого-то зверя, мех – роскошный, переливающийся под солнцем всеми цветами радуги; в руке старик держал огромный рог. Он улыбнулся уставившимся на него удивлённо путешественникам и сказал:
– Я охотник Квамас. Добро пожаловать ко мне, в моё скромное жилище. Там вы будете в полной безопасности.
Он повернулся и неторопливо пошёл вверх по крутой извилистой тропинке. Все двинулись следом за ним, постоянно оглядываясь, – не появятся ли сзади страшные коты-собаки. Но всё было спокойно.
Охотник Квамас раздвинул малахитовые ветки с огромными шипами (такие кусты на Земле можно было увидеть, наверное, только в фантастических фильмах), и открылась пещёра. Все вошли внутрь. Это была не пещёра, а просторная и в то же время очень уютная комната, правда, необычная, похожая на юрту: она была круглая и потолок у неё был полукругом, с отверстием в центре, куда уходил дым от очага, горевшего в середине этой комнаты-юрты. К стенам комнаты также полукругом были приделаны деревянные то ли нары, то ли просто сиденья-лежанки, на которых могли бы поместиться, наверное, с полсотни гостей. На полу лежали огромные шкуры непонятных зверей, с такой густой и длинной шерстью, какая была, может быть, только у земных мамонтов, но эта, в отличие от мамонтовой, казалась шёлковистой и тонкой. Дымок курился над очагом, лениво уплывая в потолочную дыру, и чувствовался его приятный запах, запах можжевельника или молодой сосны. Все сразу забыли о только что испытанных неприятностях.
– Присаживайтесь, – сказал Квамас, – хотите – на пол, хотите – на вот эти лавки. – Вы, может быть, хотите рассказать мне о своих приключениях сначала? – продолжал он, помешивая длинной пикой уголья в очаге. – Нет? А-а, я догадался: вы голодны. Тогда мы сейчас пообедаем. У меня как раз перед вашим появлением мясо поджарилось.
Квамас снял с большой кастрюли крышку, и комната наполнилась таким ароматом, что у гостей потекли слюнки. Хозяин между тем выложил куски мяса на плоские деревянные тарелки, и гости набросились на вкусную еду.
Когда они насытились, Квамас проницательно посмотрел на своих гостей и, лукаво улыбаясь, сказал:
– Оказывается, не я последний неогрунтованный мужчина на этой планете.
– Но дело в том, – поспешно сказала Даша, – что мы…
– Вы с другой планеты, – перебил её с улыбкой Квамас. – Я это уже понял.
– Но расскажи нам, что здесь происходит. Почему мужчины позволяют огрунтовывать себя?
– Хорошо. Слушайте.
И старый охотник начал свой рассказ…
– В дни моей, уже далекой теперь, юности бахчаев не было много – единицы, наверное. Во всяком случае, они были как-то незаметны, никто о них не говорил. Мужчины у нас назывались суробаи. В основном, это были охотники. А наши амиланки ждали нас дома, пока мы охотились…
Земляне постояли несколько минут; они с грустью смотрели на последнего из суробаев, молча прощаясь с ним. Потом медленно побрели в дом. Не глядя друг на друга, уселись на мыслеплан, и через несколько мгновений исчезло всё. Они возвращались…
Полную версию вы можете прочитать в Журнал MAGERIC MAGAZINE